16. Детская шизофрения на фоне резидуально-органической недостаточности ЦНС (Сухарева Г.Е., 1974): «Рубен, 15 лет, поступил в клинику с жалобами родителей на немотивированные поступки, жестокость и повышенную сексуальность. Единственный ребенок в семье. Материальные условия хорошие. Отец добрый, отзывчивый, раздражительный, но легко успокаивающийся. Брат мальчика 20 лет от первого брака отца болен шизофренией, находится в психиатрической больнице. Мать вспыльчивая, ранимая. Мальчик развивался нормально. В возрасте 1,5 лет перенес тяжелую дизентерию; несколько месяцев не ходил и не говорил; были единичные судорожные припадки. С 2 лет вновь начал ходить и говорить, хорошо запоминал стихи. Был подвижным, добрым, ласковым, очень привязанным к бабушке. В возрасте 3 лет после падения с небольшой высоты (с кровати) была однократная рвота.
С годами становился все более подвижным, болтливым. Временами же примерно в течение недели вдруг переставал отвечать на вопросы, как бы уходил в себя. Был направлен в больницу, где находился 2 месяца и выписан с диагнозом «шизофреноподобный синдром на почве перенесенного энцефалита». После выписки был некоторое время спокойным, затем снова стал чрезмерно подвижен, многоречив, раздражителен. Появилось увлечение трамваями: рассматривал их часами, рисовал варианты вагонов разных выпусков. Отмечались нелепые шалости: разливал на пол кисель, мочился в комнате, смеялся: «Пусть бабушка убирает». Был повторно госпитализирован в ту же больницу и выписан с диагнозом «патологическое развитие характера на органическом фоне». Вскоре после выписки поступил в школу. Учился хорошо, хотя часто жаловался на приступы головной боли. В 4-м классе получил похвальную грамоту. В разное время увлекался историей, географией, пением. Отмечались хорошие способности к математике. Но в поведении оставался крайне трудным: драчливым, раздражительным, к бабушке относился с насмешкой. С 5-го класса пропал интерес к учебе, перестал готовить уроки, избивал одноклассников, обнажал половые органы. Появилась жестокость в обращении с родными. Издевался над бабушкой. В книгах выбирал места с описанием зверств, убийств. Десятки раз перечитывал их вслух, заставляя слушать мать и отца. Ловил кошек, приносил домой, кормил, ласкал, облизывал, клал к себе в постель, а потом мучил: зажимал голову животного крышкой ящика и наслаждался его криком. Был исключен из школы и направлен в клинику.
При поступлении многоречив, держится без чувства дистанции. Во время беседы совершает много лишних движений: размахивает руками, гримасничает, хотя мимика недостаточно выразительна. Без смущения рассказывает о том, как ногами жестоко избил девочку. Показывает детям свои половые органы. Ничего плохого в своем поведении не видит. Свои поступки совершал обдуманно, желая позабавить детей. Не жалеет об исключении из школы («можно сколько хочешь гулять»). Говорит, что ему все безразлично, никого не любит и не жалеет, даже родителей («чего их жалеть, ведь они еще не умерли»). По-настоящему любит кошек, за котенка готов убить человека. Еще ему нравятся деньги и все самое жестокое. Ему нужны острые ножи, чтобы защищаться и нападать. Он будет делать стрелы с огненными наконечниками, чтобы поджечь школу и другие здания. Не тяготится пребыванием в клинике. В отделении развязен в обращении с персоналом, исподтишка обижает слабых детей, старается причинить им боль, дразнит. Облил мальчика кофе, помочился на кровать другому. Свое поведение всячески оправдывает. Бездеятелен, любые занятия быстро надоедают. На вопрос, бывает ли ему тяжело, ответил: «Я ничего тяжелого не поднимаю». По физическому развитию соответствует возрасту. В области груди и бедер повышенное отложение жира. В неврологическом состоянии очаговой симптоматики не выявляется. Спинномозговая жидкость без особенностей, глазное дно в норме. Получал курсы дегидратационной терапии, фенобарбитал, в дальнейшем – нейролептики (главным образом аминазин)».
17. Кататоническое состояние при детской шизофрении (Сухарева Г.Е., 1974): «Алеша, 15 лет. Дед по линии матери был странным. Мальчик развивался своевременно, но с 2 лет стал беспокойным, плаксивым, замкнутым. Рано проявил интерес к книгам, любил читать. В школе учился хорошо, но с ребятами не сходился, говорил, что они плохие. В 10 лет стал более молчаливым. Начал совершать какие-то странные движения руками: складывал ладони вместе и поглаживал предметы. Однажды сказал родителям, что без этих движений не может сделать ни одного дела, хотя устает от них. Снизилась успеваемость.
С 12 лет появились состояния, когда иногда по несколько часов молча стоял, глядя в одну точку, отказывался от еды. Приходилось его кормить. Совершенно не воспринимал учебный материал, не выполнял письменных работ, писал какой-то набор слов, вычеркивая отдельные буквы. Застывания постепенно становились более длительными. Мальчик рассказал матери, что в это время видит какие-то наплывающие круги от лампы, иногда – каких-то детей на потолке, боится их.
При обследовании взгляд устремлен в пространство. Гримасничает, прищелкивает губами, дует. Скован, но делает какие-то движения левой рукой. На вопросы отвечает отрывисто, односложными фразами. Рассказал, что при застывании не может двигать руками и ногами, не может говорить, потому что плохо двигается язык; иногда слышит мужские голоса, говорящие о нем, видит людей, которые за ним гонятся.
В отделении состояние застывания продолжается, иногда же больной импульсивен, негативистичен, нападает на детей. Под влиянием лечения трифтазином и левомепромазином стал спокойнее и по настоянию матери был взят домой. Но дома оставался вялым, заторможенным, застывания продолжались».
18. Детская шизофрения с олигофреническим компонентом (Сухарева Г.Е., 1974): «Зоя, 13 лет. Родители здоровы. Беременность и роды протекали у матери без отклонений. В грудном возрасте девочка была здоровой, спокойной, инфекционные заболевания перенесла без осложнений. Речь развилась рано: в 1,5 года запоминала четверостишия. Наряду с этим с трудом овладевала навыками самообслуживания. В возрасте 3 лет была отдана в детский сад. Там плохо приспосабливалась к режиму, не общалась с детьми. Вскоре стала молчаливой, неохотно и лаконично отвечала на вопросы. Перестала интересоваться игрушками. Временами была двигательно беспокойной, много говорила, задавала вопросы: «Сколько лет Земле?», «Почему Солнце наверху?», «Сколько лет люди могут жить?», «Зачем небо?» Иногда делалась малоподвижной, скованной, не отвечала на вопросы. В течение 2–3 лет перестала разговаривать, стала вялой, равнодушной, неопрятной мочой и калом.
В возрасте 6 лет на консультации психоневролога был поставлен диагноз «олигофрения». В 8 лет поступила во вспомогательную школу, но посещала ее только 3 месяца, так как не подчинялась требованиям педагога, не выполняла режима. В возрасте 12 лет находилась в интернате для глубоко отсталых детей. Вела себя нелепо, гримасничала, неадекватно смеялась, раздевалась на уроках. Была стационирована. В отделении чаще всего лежит в постели, закрывшись одеялом. На вопросы отвечает не по существу. Обнаруживает малый запас знаний. Считает до 20; различие и сходство между предметами проводит по случайным признакам. Бездеятельна, пассивна, вяла, ничем не интересуется. Временами двигательно беспокойна, что-то шепчет».
19. Туберозный склероз (Сухарева Г.Е., 1974): «Майя, 6 лет. Девочка развивалась нормально. В возрасте 4 лет перенесла травму головы без мозговых явлений. Через полгода отказалась от общения с детьми; речь стала невнятной. К 5 годам совершенно перестала говорить, но частично понимала чужую речь. Временами принимала вычурные позы, «застывала». Стала неопрятна мочой и калом. Появились судорожные припадки и состояния возбуждения, сопровождающиеся зрительными галлюцинациями.
В соматическом и неврологическом состоянии отклонений не отмечено. Мимика достаточно выразительная, временами гримасничает. Много стереотипных движений. Речь отсутствует. В кругу детей расторможена, назойлива. Временами возникает резкое возбуждение: бегает по палате, царапает лицо, кусает няням руки, не реагирует на ласку; на лице страх, к чему-то прислушивается. Через 2 месяца появились тяжелые кишечные расстройства, стала адинамичной, безучастной. Умерла во время эпилептического статуса. На секции констатирован туберозный склероз (данные Л.О. Смирнова)».
20. Гебефреническая шизофрения (Сухарева Г.Е., 1974): «Валя, 15,5 лет. Дядя его по линии отца странный, тетка лечилась в психиатрической больнице, мать необщительная, вялая. Отец погиб на фронте, был веселым, энергичным человеком.
Раннее развитие протекало нормально. Тяжелых заболеваний не было. В школу пошел в возрасте 7 лет, считался любознательным, способным, умным ребенком, увлекался шахматами, много читал. Изменения поведения возникли в 12 лет, когда стал грубым, непослушным, отказывался делать уроки, надолго уходил из дома. С 14 лет началось ускоренное физическое и половое развитие. Стал сексуальным в отношении матери: стремился лечь к ней в постель, открыто занимался онанизмом. В то же время был враждебен к матери, жесток с ней, груб, при замечаниях нецензурно бранился.
Через год начал говорить, что он уродлив: у него тонкие ноги, большой живот. Рассматривал себя в зеркало, приговаривал: «Я сумасшедший, я псих». Стал неряшливым. При замечаниях заявлял матери, что специально делает все ей назло. Издевался над ней: бил, мочился в комнате и брызгал на мать. Обвинял в том, что из-за нее он плохо учится и такой урод, что она его погубила. Не разрешал матери прикасаться к его пище, посуде. Часто мыл руки, боялся заразы. Обжигал хлеб на огне. Школу продолжал посещать, но, по наблюдению педагогов, потерял ко всему интерес, стал вялым и в то же время крайне недисциплинированным, непослушным. Вскоре перестал заниматься совсем. Весь день ничего не делал, пристрастился к игре в карты на деньги. Перестал ходить в школу, обманывал мать и педагогов. Подолгу пропадал из дома.
При обследовании в больнице: высокий рост; по половому созреванию соответствует половозрелому мужчине. Кисти рук холодные, цианотичные. Со стороны внутренних органов отклонений нет.
В неврологическом статусе: легкая слабость конвергенции слева, повышение сухожильных рефлексов.
Психический статус: во время беседы не смотрит на собеседника. Лицо маловыразительное, иногда неадекватная улыбка. Голос грубый. Никаких жалоб не высказывает. Считает себя совершенно здоровым, говорит, что его оклеветала мать, она сама сумасшедшая. Он ее ненавидит, хотел бы, чтобы она умерла. Когда остается один в комнате, слышит оклики и звонки. В отделении задевает слабых детей, нецензурно бранится. Дурашлив, гримасничает, онанирует. В классе вял, пассивен, безынициативен. Прожорлив, много пьет. Ни к кому не привязан. Настроение колеблется: то вялость и безразличие, то пустая веселость и дурашливость.
По катамнестическим данным: в течение года был в состоянии тяжелого кататонического ступора. В настоящее время находится в больнице с диагнозом «кататоно-гебефреническая форма шизофрении». Бездеятелен, пассивен, дурашлив, бредовое отношение к матери сохраняется».